Наша страна - настоящий рай для карманников. Лишиться кошелька или мобильного телефона в общественном транспорте - пустяковое дело. По статистике, в Кишиневе промышляют более трехсот карманников, и очень редко кого-либо из них привлекают к ответственности.

Однажды Татьяне удалось поймать за руку вора, который шарил в ее сумке. «В девять утра общественный транспорт переполнен, невозможно даже пошевелиться», - отмечает Татьяна.

Девушка очень удивилась, когда увидела, кто именно претендовал на ее деньги: «Это был мужчина, примерно 43-х лет, который очень хорошо выглядел, и в голову не могло прийти, что он – вор».

Татьяна - жертва, а вот Дмитрий - самый настоящий карманник. Ему 22 года, а ворует он уже... восемь лет. «В транспорте, троллейбусе, жертвы сами афишируют, иногда говорят по телефону, мол, у меня с собой столько-то денег», - говорит Дмитрий.

По его словам, он получает особое удовольствие, шаря по чьим-то карманам. «Мне нравится выуживать что-либо из карманов. Я знаю, что сейчас у меня нет и трех леев, но я, пользуясь моментом, могу украсть, и иметь сегодня и тысячу, и две тысячи леев», - отмечает он.

По словам психолога Оксаны Гуменной, это похоже на зависимость от наркотиков, только это эмоциональная зависимость.

«Обычно карманники работают в паре. Когда кошелек украден, он сразу скидывается», - подчеркивает карманный вор Андрей.

В полиции говорят, что вероятность выявить и задержать карманников - очень велика. «Из шестисот пятидесяти четырех случаев карманного воровства, зарегистрированных в полиции, 354 – раскрыты», - утверждает пресс-секретарь комиссариата полиции Андрей Жовмир.

Однако, когда дело доходит до наказания, все обстоит совсем иначе. «В случае карманной кражи, широко используется статья сто девятая, которая предусматривает примирение сторон. Было бы правильно, если бы в расчет принимался такой факт, как рецидив. Чтобы после одного-двух зарегистрированных случаев уже нельзя было применять сто девятую статью», - замечают в полиции.

Соответствующий законопроект существует. Причем уже много лет. Но когда дойдет дело до его принятия, по-прежнему, неизвестно.