В первые годы истории новой Молдовы люди были заражены энтузиазмом и патриотизмом, их одолевало стремление к свободе и лучшей жизни. Прошло 20 лет. Во что превратились мечты наших сограждан, и с какими иллюзиями пришлось расстаться.

Депутат парламента первого созыва Василий Згардан признается, что самыми счастливыми мгновениями в его жизни были именно те, когда он поставил свою подпись под декларацией о независимости. «Я и сейчас вспоминаю, как дрожал мой голос, когда я сказал "да, я голосую за", и как дрожала рука, когда я подписывал. Декларация о независимости значила, в первую очередь, свободу», - сказал он.

«День 27 августа 1991 года был особенным», - вспоминает учительница Василица Нани-Золотарева. «Я точно помню, мы проснулись очень рано. Многие из нас были с маленькими детьми и мы пошли пешком. Когда дошли до Кантемира, было невозможно пройти из-за большого скопления людей. Тогда мы почувствовали, что обрели свободу, что у нас будет право на собственное мнение», - сказала она.  

«Мы ждали этого дня. Помню, что тогда было солнечно, и мы пошли всей семьей. У меня трое сыновей, они были с нами. Нас было очень много. Все были одеты празднично», - заметила  другая свидетельница событий Надежда Поянэ.

Теперь, это лишь воспоминания. На границе между прошлым и будущим, энтузиасты того времени осознают, как рассеялись их иллюзии. «Мы ожидали лучшей жизни», - с грустью заметила Василица Нани-Золотарева.

«Из того, о чем мы мечтали в 91 году, когда голосовали за независимость, практически ничего не исполнилось, с некоторыми исключениями. Мы говорим на румынском языке, который до сих пор не признан государственным. У нас есть право на свободу передвижения, но выезжаем за рубеж только в поисках работы», - заключил депутат парламента первого созыва Василий Згардан.