Павел Филип в эксклюзивном интервью kp.md рассказал об «экономическом чуде», эффекте реформ, об отношениях с президентом, Россией и ЕС. Также  глава кабмина рассказал о том, как избавиться от зависимости от денежных переводов, почему не ладятся отношения кабинета министров Россией и почему президент и правительство не могут договориться по ключевым вопросам.

- Каковы шансы реформирования правительства, сможет ли страна сотворить молдавское экономическое чудо?

- Правительство уже было подвергнуто структурной реформе — мы сократили практически вдвое число министерств, сократили число агентств, сейчас происходят кадровые перестановки, в результате которых будет заменена половина членов кабинета министров, недавно были назначены государственные секретари и генеральные секретари министерств. Практически мы находимся в процессе профессионализации правительственных должностей и их деполитизации.
Определенно — это беспрецедентная для Молдовы реформа в отношении того, что касается центральной администрации, ее положительные эффекты уже становятся заметными по нашему методу работы. Что касается «экономического чуда», мы не ждем чудес, мы шаг за шагом работаем для развития. Мы получили страну в период финансового коллапса без внешнего финансирования, но за два года мы сумели стабилизировать экономику, социальную и политическую сферы. У нас есть экономический рост, есть соглашение с МВФ и договоры о финансировании с ЕС. Я не назвал бы это чудом, скорее это результат действий и проведенных реформ. Сейчас нужно, чтобы этот экономический рост стал более ощутим людьми. Это и есть причина, по которой мы решились на проведение глубокой реформы правительства, хотя находимся на подъеме, мы хотим повысить производительность, мы хотим перейти на новый этап развития.

- Как формировалась новая команда - готовы ли принимать шквал критики?
- Мы к похвале не готовы, а к критике были готовы с первых дней деятельности. В конце концов, это нормально. Но наше внимание сконцентрировано, в первую очередь, на проблемах граждан, поскольку мы работаем ради них.
О формировании правительственной команды мы говорим в рамках недавних кадровых перестановок: практически из 14 членов правительства, включая премьер-министра, у нас есть только четыре политических представителя, два из ДПМ и два из ЕНПМ, а остальные 10 - профессионалы в областях, за которые они отвечают, люди, которые в следующем году принесут больше динамики и эффективности в работу правительства.

- Правительство «технократов» обычно показывает хорошие результаты, но все его реформы идут со скрипом. Это опыт других стран. Готовы ли к этому?

- Вы правы, это действительно происходит, когда политическая поддержка технократического правительства не особо сильна. Это не относится к правительству, которое я возглавляю. Политическое большинство поддержало абсолютно все реформы, предложенные правительством, и продвигало их с максимальной скоростью, чтобы мы могли соблюсти имеющиеся договоренности с партнерами по развитию. Мы и в дальнейшем рассчитываем на эту политическую поддержку в процессе проводимых реформ.

- Как перестроить рельсы экономики и сойти с иглы денежных переводов?
- С помощью глубоких институциональных реформ, путем борьбы с уклонением от уплаты налогов, коррупцией, посредством мер по поддержке бизнес-среды и устранению злоупотреблений со стороны некоторых контрольных учреждений против предпринимателей. Принятые нами меры уже показали важный результат в нескольких областях, где доходы значительно возросли, например, поступления от Таможенной и Налоговой служб. Но, конечно, еще многое предстоит сделать. Мы не хотим избавляться от иностранных денежных переводов, если речь идет о них, но мы хотим, чтобы их доля в общем доходе была ниже, чем от других источников, надо развивать другие области.

- Как вы видите отношения с президентом? Исполнительная и законодательная власть: чувствуете ли острые углы конфронтации?
- Я не могу сказать, что у нас есть те или иные отношения. Скорее сказал бы, что нет никаких отношений — к сожалению, даже институциональных. Я не могу иначе комментировать тот факт, что президент блокирует важные законы, что он не принимает новых министров, предлагаемых правительством, мешая таким образом нашей работе и нарушая Конституцию. Мне совершенно не нравится эта ситуация. Я предпочел бы иметь правильные институциональные отношения с президентурой, оставить в стороне политические взгляды и сконцентрироваться строго на том, что мы должны сделать как учреждение. Я был и остаюсь открытым для институционального общения с президентом страны, чтобы найти решение проблем, а не для институционального бойкота или геополитических дискуссий.

- На пресс-конференции по итогам года президент Игорь Додон сказал, что отношения с Россией хорошие на уровне глав государств, парламентов и регионов, а вот на уровне правительств связей нет никаких. Почему?

- Действительно, почему? Наверное господин Додон знает и ответ, а не только вопрос. Одна из причин - это он сам, ведь это он делает все, чтобы монополизировать отношения с Россией, его основным политическим капиталом. Не думаю, что президент хочет хороших отношений между правительством и Россией; он желает, чтобы у него были хорошие отношения с политиком из Москвы, и у меня есть поводы думать, что он делает все возможное для монополизации этих отношений. Это, конечно, вредит стране. Все негативные ситуации, которые появились в последнее время в отношениях с Россией, тесно связаны со злоупотреблением некоторых российских учреждений по отношению к Молдове и к официальным лицам нашей страны. Мы пока не знаем, почему это происходит, неоднократно просили разъяснить ситуацию, но вместо этого получали лишь усиление давления. Возможно, господин Додон знает больше.

- Неделю назад вы встречались с президентом Беларуси Александром Лукашенко и обсудили такие важные моменты сотрудничества, как совместное производство (вина, троллейбусов и деталей, прочее). Есть ли подобные возможности со странами Евросоюза?
- У нас была отличная дискуссия с президентом Лукашенко, думаю, что результаты будут видны в качестве конкретных действий. Очевидно, существуют огромные возможности и в отношениях со странами Европейского союза. Многие их уже увидели, например, начало вхождения на рынок Молдовы одного из самых главных банков Румынии, а также остальные значимые инвестиции.
Возможности есть со всеми странами - в том числе и с Российской Федерацией есть очень важные возможности, нужно только преодолеть субъективные барьеры и сконцентрироваться на действиях, направленных на благо наших стран, а не на бессмысленных геополитических баталиях.
- Ранее кабинет министров одобрил инициативу о названии румынского языка государственным языком в Конституции. Что, по вашему мнению, меняет в стране изменение названия государственного языка? Не кажется ли вам, что большие усилия, которые направляются на обсуждение не самых важных для страны идей, можно было бы направить на решение вопроса повышения зарплат неимущим гражданам, например, для сотрудников детских садов?

- Тот факт, что утверждается название языка в Конституции, не означает, что остальные темы не в приоритете. Очевидно, что наше внимание направлено, в первую очередь, на экономические и социальные проблемы. Но одно другому не мешает. Я не вижу в этом никакой проблемы.

- Считаете ли вы нормальным, что в стране, которая стремится в Европу, работники, которые трудятся не покладая рук, получают зарплату в размере 1000 леев?

- Уверен, что это не нормально, поэтому мы пока только стремимся в Европейский союз, а не присоединились к нему. То, что мы делаем сейчас, напрямую направлено на стандарты стран ЕС, но ничего не делается за одну ночь. Не забывайте, что мы получили правительство после многих лет политической нестабильности, на протяжении года мы были сконцентрированы на стабилизации страны. Этот процесс был совсем непростым — потребовалось покрыть все, что не было сделано до этого, мы сумели за год утвердить в парламенте и в правительстве ряд законов, которые до этого утверждались годами.