Маугли наших дней. 15-летний Максим из Нишкан уже месяц живет в поле. Там и спит. А ест, что называется, что Бог послал. Мальчик сбежал от матери, которая сильно пьет, и от брата-драчуна. Подросток также не смог прижиться в Каларашском центре временного размещения.

После первого побега из дому, Максима отправили в Каларашский Центр временного размещения.

«Когда я приехал в Центр мне дали тетрадь и сказали не пропускать уроки. Я посещал все уроки но учительница сказала, что я плохой и всё такое. А раньше директор сказал, что будет меня бить ремнем и отправит в колонию. Я испугался и поэтому не пошел в Центр», - рассказал Максим.

Из картона и мешков Максим соорудил себе убежище среди развалин. Спит прямо на земле. Выручают приятели, которые приносят ему кое-какую еду.

«Мы собирали, что могли найти, ходили по развалинам и собирали. Потом начали приносить ему еду. Брали из дому, хотя и боялись, что родители подумают, что мы воруем», - говорит друг Максима Виктор.

Мать Максима и не знает, что Максим не живет в Каларашском Центре временного размещения.

«Мой ребенок в школе в Калараше», - сказала мать Максима Елена Чобану.

Она не поверила в то, что Максим больше не живет в интернате, а уже месяц как обитает в шалаше, в поле: «Простите, но позавчера мне сказали, что он живет в интернате».

Позднее мать ребенка признала, что бьет его.

«Если я его и бью, то мне приходится потом платить штраф. Он ведь не слушается, залез на церковь, что мне с ним делать? Сдам его в интернат. Найду какой-нибудь интернат, если только его не отправят в колонию», - заявила женщина.

Местные власти дают подростку нелестные характеристики.

«У Максима есть страсть - сбегать из дома. А Максим говорит, что его мать пьет, то есть употребляет алкоголь, а она утверждает, что он просит, чтобы ему купили сигареты, а она не покупает, и поэтому он сбегает. Проблема в нем самом, он не может долго оставаться на одном месте», - сообщил мэр села Нишканы Георгий Стратан.

Ни директора Каларашского центра временного размещения "Epitrop", ни социального работника, ответственного за случай Максима, не удалось найти для комментариев.