(22.54) Секэряну: Пресса должна исполнять свой долг согласно Деонтологическому кодексу. Это конфликт между каналом Publika и политиком. Я бы задал Воронину вопросы, чтобы общество увидело его таким, какой он есть. Пусть общество рассудит. Пресса должна освещать Воронина таким, какой он есть. 

(22.51) Реницэ: Не знаю, понимает ли Воронин, что проводит такого рода политику. Наверное, у него электоральные дивиденды после подобных акций. Он знает, что означает партийная пресса. Наверное бывают инциденты, которые нужно подавать с юмором. Он, сам того не желая, много юморит в последнее время. Иногда это у него получается, иногда  - нет. Воспринимайте эти заявления с улыбкой.

(22.49) Дарие: У коммунистов всегда были двойные стандарты. Все это разговоры. Они нетерпимо относились к свободе выражения. Если вы их хвалили, поддерживали, они бы с вами повели себя по-другому. Ясно, что неотесанный человек, как Воронин не может терпеть глубокие вопросы. Это такой коммунист, который может заявлять все, что хочет и все, что может. Наше население ностальгическое. Воронин является экспонентом татаро-монгольского образца, который признает силу, грубость и похвалу. 

(22.42) Чуря: Один политик не может выиграть войну с прессой. Грубость – это стиль Воронина. Это пользуется определенной популярностью у общества. Политик тоже имеет право упрекать. Я бы не стал драматизировать данный способ делать политику. Речь здесь и  о культуре, и о воспитании. 

(22.39) Чуря: Найдутся еще люди, которые возобновят меморандум. Идея определенных концессий жива. Была попытка сделать большие концессии. Вопрос о присутствии армии сейчас не может быть принят во внимание. 

(22.31) Реницэ: Тщеславию Воронина нет границ. Его тщеславие было на первом месте. Если бы присутствовал прагматизм, не дошло бы до той драмы. Тогда случилось много плохого: те, кто его поддерживал – провалились на экзамене перед международным сообществом и усугубили отношение с тем, который считался международным партнером РМ. Он не был готов подписать. Он может изменить свои взгляды, однако из-за него ПКРМ была очень коньюнктуристской. Многие считали его героем за то, что он не подписал. Но он герой лишь для самого себя и для своего окружения. Он привел страну к ситуации краха.  Тот самый Лицкай вручил бы им положения о милитаризации. Главное было, что те, кто представлял  1/6 имели представительство 1/3 в парламенте. Беспокоит то, что малая часть может руководить большой частью. Это антидемократично. Думаю, что обида у Путина не прошла. Воронин уже не сможет быть фаворитом Кремля. Публичное оскорбление слишком сильное. не думаю, что это ему когда-нибудь простится. 

(22.24) Чуря: Допускаю, что Мишин и Козак могли составить документ. Проблема в том, что не было транспарентности. Если много советчиков, тогда может получится плохой документ. Но чтобы оппозиция об этом не знала – это уже слишком. 

(22.20) Дарие: Думаю, что Воронин лжет. Неужели он не понял, что должна подписать и Гагаузия, что должен обсуждать все и с европейцами и с гражданским обществом? Воронин амбициозен и тщеславен. Он хотел вытащить зайца из шляпы. Он очнулся в последние дни, но он же объединил оппозицию. Дьяков, Рошка, Урекян и Брагиш никогда не выходили на одну и ту же трибуну. Путин заявил, что  не держал бы зла на Воронина, если бы он с самого начала сказал, что этот документ не подходит РМ. Почему довел дело до подписания? 

(22.16) Секэряну: Понятно, что никто не станет писать, что ликвидируется Молдова. Мы пункт за пунктом провели анализ и сказать, что РФ является единственным посредником, а Приднестровье и Гагаузия могут  выдать  любое решение парламента, а русский язык является официальным. Что бы означало все это? Документы, составленные в течение 4 дней, преследовали цель ликвидации РМ, как государства. Должно было расформироваться одно целое, чтобы сформировать федерацию. Мы должны благодарить Москву за то, что у нее была возможность посылать нам такого типа как Козака, а в этом году прислала нам Рогозина. Надеемся войти в Европу и можем сделать и объединение, если они будут присылать таких эмиссаров. Меморандум является антиконституционным. А это означало бы ликвидацию этого государства.  

(22:09) Вадим Мишин: Я был свидетелем когда в Кишинев прилетел Козак. Его привели в кабинет . Чья это инициатива сложно сказать. Во-первых, в меморандуме вообще не было ни слова о российских войсках. Пункт о восках появился в последний вечер. Причем, он появился на отдельной страницей, который не имел ничего общего с текстом меморандума. Но в сам текст меморандума этот пункт не вошел. Поэтому говорить о военном присутствии – сказки. Потом, не шла речь ни о каком уничтожении Молдовы. Почему ГДР живет и процветает, а Молдова должна умереть. Если говорить о федерации, то надо строить грамотную, разумную федерацию, которая не ущемит подавляющее большинство Молдовы. Те, кто говорят, что этот меморандум писался впопыхах, говорят те, кто его не видел и не читал. Меморандум -  это не крупный документ по своему объему. Те, кто это утверждает, не понимают, что это документ промежуточный. После подписания меморандума будет создана конституционная комиссия, которая будет работать с одной конституцией РМ. Так могла работать она и три месяца и полгода Меморандум не претендовал на оконченный юридический док. Я работал 4 дня с Козаком. Вопрос о неподписании задайте Воронину. На меня, как человека, который работал, никакого давления не оказывалось. Я не смею ничего выдумывать. Я и сейчас считаю, что если мы хотим видеть Молдову неделимой страной, то самый большой шанс мы упустили в 2003 году. 

После меморандума должен была появиться Конституция и там должно  было быть расписано, как того пожелали бы граждане Молдовы. 

(22.00) Реницэ: Известны были 4 человека, которые постоянно работали в этом направлении. Я был все время в здании, когда велись переговоры с Козаком. Знаю от своих коллег, то, что говорит Чуря, так или иначе, беседа с послом США в Молдове были. Воронин сказал Путину, а Козак поговорил с Путинным и уехал. После того, как они бледные спустились после разговора, Козак задержался на несколько минут у Ткачука. Велико было желание Воронина быть героем воссоединения Молдовы. Даже уличное давление не заставило его определиться. Понятно, что он боялся бы больших волнений, в случае, если бы документ был подписан. Они включили воображение и поняли, с какими проблемами сталкиваются на самом деле. 

(21.51) Чуря: Важным фактором были телефонные звонки. Наверняка были. Запад был очень раздражен тем, что его проигнорировали. Мы не можем полностью исключить формулу федерализации страны. Проблема была не в политической блокаде с правом вето,  а в военном присутствии на территории Молдовы. Воронин якобы сказал, что он генерал и должен застрелиться, а Козак сказал ему, что не может позвонить Путину, чтобы аннулировать все. Думаю, что сценарий был приблизительно таким.

(21.44) Секэряну: республика Молдова уже не существовала, как государство. План Козака преследовал эту цель. Высшей целью этого документа была ликвидация Молдовы и узаконивание военного присутствия РФ на этой территории. Это была военно-политическая атака на наше государство. Самое страшное было, что общество не знало, что соответствующие субъекты должны были подписать документ, поскольку он уже был парафирован. Если у России был подписанный документ с Украиной и Грузией, то с Молдовой у нее не было подписанного документа,  относительно своих войск. И это ее не устраивало. У России были определенные обязательства о том, чтобы до 1999 года отозвать свою армию, чего она не сделала. В декабре 2003 года должен был состояться саммит в Маастрихте, на который Россия должна была приехать со своими аргументами. Наши протесты были продиктованы следующим: военное присутствие на территории Молдовы. Думаю, что тогдашний режим, серьезно поддержанный РФ, был не в состоянии принять категорическое решение с российской стороны. Воронин не мог воспротивиться этому документу. То, что случилось – это хорошо. Это была победа сил оппозиции. 

(21.38) Реницэ: Весь этот план был подготовлен впопыхах. Проблема, которую поставило перед собой руководство страны, была нелегкой. Объективно эту проблему решить было невозможно. Воронин и члены группы, ответственной за внедрение этого меморандума, надеялись на поддерживающее партнерство. Но, в то время Россия и ЕС только партнерами не были. К власти пришел Путин и шла война влияния за бывшее советское пространство. Необходима была поддержка, в том числе, и военная. По учреждению третьей республики. В курсе всех проблем были только Воронин и Ткачук. Ставка была не Молдовы, а России. Ткачук признается, что их использовали. А Воронина обманули, их обвели вокруг пальца. Козак говорил им, что у России есть договоренности со всеми, но они узнали об этом в двенадцатом часу и поняли, что нет гарантий со стороны ЕС и США относительно поддержки этого плана.  Путин еще был на подлете, но прибыл технический отряд и я разговаривал с людьми из пресс-службы, которые говорили, что должен быть подписан меморандум между Смирновым и Ворониным. Однако еще накануне было известно, что ничего не будет подписано. Сообщение для прессы откладывалось из часа в час. Все с треском провалилось.

(21.35) Дарие: Был вариант, чтобы Молдова стала послушным инструментом Москвы. Тогда пытались сохранить влияние на Молдову, где  Приднестровье и Гагаузия получали 30% представительства, а любой закон мог бы быть заблокированным. Должны были принять новую Конституцию и на мертвую линию должна была быть переведена декларация о независимости РМ. Сегодня не определен статус этого документа. Это была попытка вернуть Молдову в российскую сферу влияния и превращения ее в сателлит. Гагаузия должна была быть отторжена от Молдовы на основании законодательного акта. 

(21.33)  Чуря: Трудно сказать, как бы все это выглядело. Было предельно ясно, что обе стороны не могут подписать. Слабее был Воронин. Однако и Смирнов не был согласен. Это было неестественное супружество, которое заканчивается или хорошей дракой или цивилизованным разводом. Скорее всего это была бы драка, молодожены непременно развелись бы. Когда делаешь что-то противоестественно,  переживаешь последствия, которые чаще всего болезненны. 

Ведущий Алексей Лунгу: Десять лет назад коммунистическое правление готовилось к подписанию меморандума об основных принципах структуры унифицированного государства. Проще говоря, тогдашний президент Владимир Воронин должен был подписать меморандум Козака, подготовленный вместе с Кремлем, в котором предусматривалась федерализация РМ.

В состав молдавской федерации должны были входить еще два субъекта: Гагаузский и Приднестровский сепаратистский регион. Более того, если бы план Козака был бы внедрен, эти два региона без особого труда могли бы декларировать свою независимость от Молдовы. Под давлением внешних партнеров Молдова не дала ход предложению Москвы. Как бы выглядела Молдова, если бы меморандум Козака был подписан?

Гости «Фабрики»: директор Молдпрес Влад Дарие, эксперт IDIS Viitorul Корнелиу Чуря, журналист Валериу Реницэ, политик Штефан Секэряну.